Pokazuha.ru
Автор: vzhbt
Ссылка: http://pokazuha.ru/view/topic.cfm?key_or=1315852

«Непокоренный» Юрий Фомичев – моряк, всю войну прошагавший по земле.
Разное > Люди


Юрий Александрович сам себя называл «моряком, всю войну прошагавшим по земле». Бои под Сталинградом, участие в зимней операции под Орлом, Смоленщина, Белоруссия. Фомичев первым среди морских пехотинцев вошел Минск. «Всегда, когда трудно в России, моряки оставляли свои корабли и шли в бой. Если моряки что-то взяли, то не отдают. Хоть мертвые, но воюют», — говорил ветеран.
Благодаря своему высокому росту, летом 41-го 16-летнему подростку удалось умолить военного комиссара взять его в армию. Из воспоминаний: «Родился в Москве на Семеновской заставе в Медовом переулке. В старину здесь готовили меды для царского двора. Рос сильным, крепким. Во время летних каникул в деревне работал на полях и в кузнице молотобойцем. В начале войны я попытался попасть в Красную Армию, но из военкомата меня прогнали. Я не успокоился, целыми днями пропадал во дворе военкомата, провожая партии призывников. И вот однажды, в конце июля, в команде не хватало одного человека. Военный комиссар, увидев меня, сказал: «Вот тебе сорок минут, чтоб в этот промежуток времени был здесь с вещами». Через 35 минут я уже встал в строй. Поздним вечером нас погрузили в поезд. Распределили меня в радио-школу на Русский остров. Но так как я был радиолюбитель – «коротковолновик», то меня досрочно аттестовали и распределили в дивизион «плохой погоды», на сторожевой корабль «Метель». И тут до меня совершенно случайно дошла новость, что формируется отряд для отправки на Запад. Но надо быть обязательно хорошим спортсменом. У меня уже было второе место по конькам, были с собой грамоты. Я подал командиру рапорт о зачислении меня в отряд. И как новичка, от которого еще неизвестно что ожидать, меня списали с корабля, и я был зачислен в этот отряд».
В конце августа отряд был уже на Западе и прямо с колес был брошен в бой. Нужно было заткнуть «дыру». За три дня от отряда осталась неполная рота, но немцев они не пропустили. Отряд был снят с передовой, и часть моряков отправили в Вологду, а часть – в Ленинград, в Кронштадт, куда попал и Юрий Фомичев. Здесь заканчивала формирование четвертая бригада морской пехоты особого назначения. В конце сентября бригаду направили в район Невской Дубровки. Был получен приказ форсировать Неву и выйти на соединение с Волховским фронтом, чтобы не дать замкнуть второе блокадное кольцо вокруг Ленинграда. В ночь с 15 на 16 сентября, прикрываясь туманной дымкой, началось форсирование Невы. Так и стояли здесь моряки насмерть. Дальше немец не прошел. Бой без перерыва круглые сутки. Артобстрелы, непрерывные атаки. Раненых не успевали отправлять на правый берег, многие погибли во время переправы. Мертвых складывали в воронки от крупнокалиберных снарядов. На пятый день боев Юрий Фомичев был ранен, перебита подключичная артерия, уже ближе к вечеру его удалось переправить на правый берег, а там самолетом в Москву, в госпиталь. Только поэтому он и остался жить. Благодаря этому плацдарму, была организована «Дорога жизни», и Ленинград получил продовольствие и вооружение, а обратно вывозили истощенных голодом детей и взрослых. Это был один из самых кровавых участков войны. За время до декабря 1943 года, когда была прорвана блокада Ленинграда, на пятачке погибло около 40 тысяч» человек. Едва оправившись, отважный моряк уже принимал участие в контрнаступлении под Москвой. Второе ранение, госпиталь, снова в строй, еще ранение, — и так пять раз подряд. И каждый раз по выходу из госпиталя его ждала родная морская пехота. Ранение в бою за Сейсин (Сэйсинский десант 13-17 августа 1945 года — тактический морской десант, высаженный кораблями советского Тихоокеанского флота в ходе советско-японской войны) едва не стоило ему жизни. В результате тяжелейшей контузии Юрий Фомичев год не мог передвигаться на ногах, полгода не владел речью. Но пройдя жернова войны, и, вопреки всему, оставшись в живых, гвардии главный старшина, кавалер Ордена Красной Звезды и Красного Знамени, ордена Отечественной войны 1 степени Фомичев, верный традиции моряков, не собирался сдаваться. Он был молод и страстно хотел жить. На момент окончания войны ему едва исполнилось двадцать лет!