Операция против Японии

В мае 1945 года СССР денонсировал пакт о нейтралитете с Японией. 9 августа того же года Красная армия и войска Монголии нанесли удар по японским силам в Маньчжурии. Это было исполнение обещания, которое советская сторона дала союзникам на Ялтинской конференции 1945 года: вступить в войну с Японией через три месяца после капитуляции Германии.

Противником советских войск была Квантунская армия, некогда — одно из самых престижных сухопутных войсковых объединений Японии. К 1945 году она была изрядно ослаблена, и её техническое оснащение оставляло желать лучшего. Тем не менее японские силы в Маньчжурии насчитывали 600–700 тысяч человек. Забайкальский фронт наносил удар в северо-западной части Маньчжурского государства (Маньчжоу-Го). На главном направлении наступала 6-я гвардейская танковая армия.

Основным ударным средством танкистов генерал-полковника А. С. Кравченко были «тридцатьчетвёрки» и американские «Шерманы». Кроме того, армии были приданы устаревшие БТ и Т-26. Их использовали отдельными подразделениями, задачей которых была борьба с пограничными заставами.

Советские командиры справедливо полагали, что советские танки будут господствовать на поле боя в Маньчжурии и количественно, и качественно. Одно из важнейших требований, которое выдвигали ко всем войскам, включая танковые, — стремительный натиск, разгром японских войск и захват территории. При этом командование подчёркивало: «Отношение к китайскому населению должно быть самым доброжелательным… в занятых городах необходимо оставлять местные власти, а для наведения порядка назначать военных комендантов».

На первом этапе 6-я гвардейская танковая армия практически не встречала военного сопротивления. Её основным противником была маньчжурская природа. От границ Маньчжурии на протяжении полутора сотен километров тянулась сухая степь с песчаными почвами, труднопроходимая для колёсного транспорта. Встречались болота и холмы, которые создавали проблемы даже при движении танков. Время от времени за работу приходилось браться сапёрам, укреплявшим рыхлые песчаные низменности при помощи фашин.

Воду на первые два дня перехода танкисты везли с собой. Погода была жаркой, бойцам постоянно приходилось напоминать о том, что воду нужно экономить. Судя по документам, соблюдали это указание далеко не все. Впрочем, трудно обвинять людей, которые под палящим солнцем шли пешком, тряслись в грузовиках и сидели в раскалённых танках. К концу броска через пустыню в документах отмечено несколько смертей бойцов от теплового удара.

Темп наступления армии был высок: пехотные части продвигались за день на расстояние до 50 километров, а подвижные части проходили по 150. К вечеру 10 августа 6-я армия достигла хребта Большой Хинган.

Японцы не зря отводили основные силы в Центральную Маньчжурию. Они считали, что Хинган сильно задержит Красную армию, и основания для этого на самом деле были. В районе наступления горы Хингана имели высоту до 1500 метров, были лесистыми и изрезанными ущельями, на перевалах встречались верховые болота.

Надежды японцев не оправдались — 6-й танковой армии понадобились примерно сутки, чтобы пересечь Большой Хинган. Это оказалось непросто. Местность была не только трудной, но и малоисследованной. Точных карт Хингана не существовало. Разведку местности приходилось вести на ходу. Огромную работу проделали сапёры, обеспечившую прокладку дороги на непроходимых участках. На участке наступления 5-го гвардейского танкового корпуса им пришлось срезать целый километр косогора. На горной реке Хорэн-Гол сапёры несколько часов провели в ледяной воде по пояс, выкладывая камнями дно, чтобы танки не увязли.

На перевале Кондолмо советские части вышли к японской военной школе, готовившей диверсантов. Состоялся скоротечный бой, в результате которого противник потерял убитыми около 20 человек. Остальные скрылись в горах.
На спуске было не легче. Пошли дожди, грунт стал скользким. На крутых участках танки приходилось спускать, сцепив тросами. При этом задние машины играли роль якоря для передних. Большое количество автомобилей 6-й танковой армии застряло и с опозданием добралось до города Лубэя, где армия остановилась 11 августа.

Гарнизон Лубэя был небольшим, так что и здесь танкистам не пришлось повоевать всерьёз. Японцы были потрясены не мощью оружия, а скоростью, с которой советские танки перешли через горы, считавшиеся непроходимыми. Японский генерал, которого через полторы недели захватили в плен, сказал: «Когда вы вошли в Хинган… мы успокоились, потому что знали, что вы выдохнетесь и в лучшем для вас случае повернёте обратно. Ведь после Тамерлана… никакая воинская часть не отваживалась лезть в Хинган. И вдруг в Лубэе — ваши танки, артиллерия, пехота…»

Выход к Лубэю был запланирован на пятый день операции, но 6-я гвардейская танковая армия опередила график на три дня. Её отрыв от других соединений Забайкальского фронта превысил 300 километров. Выход мощного ударного объединения на оперативный простор ставил Квантунскую армию в критическое положение, не оставляя ей времени на организацию мало-мальски стойкой обороны. Теперь войскам А. С. Кравченко было необходимо предотвратить отход противника в Северный Китай и на Ляодунский полуостров. Соединения армии выходили на марш по мере доставки горючего. Целями наступления были крупные города Мукден и Чанчунь.

Продвижение армии было всё таким же стремительным, а сопротивление японцев — всё таким же слабым. Показательный пример: город Тунляо был взят мотоциклетным батальоном, выполнявшим роль передового отряда 5-го гвардейского танкового корпуса.

Погода испортилась, на равнины Центральной Маньчжурии обрушились дожди. Советские колонны растянулись на многие километры, сапёры работали не покладая рук. Только благодаря их усилиям армия могла двигаться вперёд.

Один из участков местности оказался настолько труднопроходимым, что советским танкам и автомобилям пришлось двигаться по насыпи железной дороги, а реки и ручьи пересекать вброд у железнодорожных мостов. Для колёсного транспорта, особенно для автомобилей большой грузоподъёмности, это стало серьёзным испытанием, большое количество машин вышло из строя. Скорость колонн упала до 12 километров в час.

18 августа во время марша по железной дороге советские войска трижды подверглись атаке лётчиков-камикадзе. Шесть самолётов таранили колонну, сожгли один танк и одну автомашину, погибло три человека. У станции Аэрсань ещё один самолёт таранил и поджёг танк. Другие два разбились, не причинив ущерба.

В связи с тем что войскам требовалось как можно скорее выйти к Тихоокеанскому побережью Китая, а дела с горючим обстояли тяжело, командование Забайкальского фронта приняло решение высадить авиадесанты в важнейших стратегических точках противника: городах Мукден, Чанчунь, Дайрен и Порт-Артур. Поскольку собственных десантных сил у фронта не было, группы сформировали из пехотного состава 6-й гвардейской танковой армии. Численность групп составляла от 150 до 200 человек.

На фоне, например, 40-тысячного гарнизона Чанчуня это выглядело несерьёзно. Однако на то, чтобы захватить ключевые объекты города: телеграф, банк, железнодорожную станцию и т. д., а заодно разоружить гарнизон, группе под командованием гвардии подполковника М. Мельниченко понадобилось около трёх часов. В числе пленных были и японские генералы.

Конечно, взять в плен генерала — большое дело. Но гвардии майор П. Челышев, командовавший группой, высадившейся в Мукдене, превзошёл своего боевого товарища. Как и в Чанчуне, десантники быстро взяли под контроль ключевые точки города. На втором этаже здания аэродрома десантники обнаружили группу штатских. Это были Пу И — император Маньчжоу-Го, подконтрольного Японии маньчжурского государства, и его свита.

Успешно закончились также дайренский и порт-артурский десанты. Через несколько дней все города были заняты подошедшими войсками 6-й гвардейской танковой армии. На этом её 1400-километровый бросок через Маньчжурию завершился. А 2 сентября Япония объявила о своей безоговорочной капитуляции.

РЕДАКТИРОВАНИЕ названия,содержания, подписей к картинкам