Нашёл ещё одну интересную статью со снимками, на этот раз про войну на море, и перевёл. К сожалению, в ней рассмотрен лишь Западный театр военных действий и ничего не говорится о русском флоте и наших славных моряках. В связи с тем, что фотографий много, придётся разбить публикацию на 3 части.

В годы, предшествовавшие Первой мировой войне, Британия и Германия вели гонку военно-морских вооружений. Британия после наполеоновских войн почивала на лаврах ведущей морской державы, но теперь эти лавры готова была оспорить Германия. В этой гонке основное место заняло новое поколение кораблей: дредноуты. Названные по имени корабля Королевских ВМС Dreadnought («Неустрашимый»), эти «стальные замки» в начале XX века стали символом военно-морской мощи.

Дредноуты представляли собой революцию в военно-морском судостроении, и всё же их конструкция была основана на многовековом определении цели операции на море как лобового столкновения двух вражеских боевых флотов. В годы Первой мировой войны старшие флотские офицеры не только обучались во время выхода в море управлению совершенно новыми кораблями и вооружением, ещё не испытанным в деле; они становились свидетелями преобразований в военном деле, которые превратили войну на море из традиционного боя на водной поверхности в сложное сбалансированное действо, состоящее из оборонительной стратегии и скрытной тактики и включающее в себя два немыслимых ранее измерения: подводное и воздушное.

Британия быстро воспользовалась своим продолжительным превосходством на море и выгодным географическим положением, установив с самого начала войны торговую блокаду Германии и её союзников. «Большой флот» (Grand Fleet) Королевских ВМС патрулировал Северное море, установил мины и отрезал путь к Каналу (имеется в виду Английский Канал, или Ла-Манш), сократив перемещения немецкого флота в открытом море и воспрепятствовав торговым судам снабжать Германию сырьём и продовольствием. Северное море стало «морской ничейной землёй, из которой британский флот заткнул все выходы», так описывает это в своём труде «Великая война на море в 1914-1918 годах» Ричард Хок.

Влияние блокады на гражданское население Германии после четырёх лет войны отметил в декабре 1918 года во время визита в эту страну генерал-майор сэр Айлмер Гоулд Хантер-Вестон: «ситуация с продовольствием очень серьёзная… Немцы живут теперь исключительно за счёт домашнего скота – они съели всех несущихся кур и поедают всех молочных коров… настоящая скудость».

Одновременное торпедирование британских кораблей «Абукир» (Aboukir), «Хог» (Hogue) и «Кресси» (Cressy) одной-единственной немецкой подводной лодкой в сентябре 1914 года повергло Королевский ВМФ в шок и заставило Адмиралтейство признать угрозу, которую нёс подводный флот флоту надводному.

Хотя у союзников были собственные субмарины, действовавшие в Адриатике, на Балтике и в Дарданеллах в ходе всей войны, противолодочная оборона развивалась медленно. Британский военный флот обратился за идеями к личному составу и широкой общественности. Были установлены минные поля, сеточные заграждения, глубоководные мины и патрулирование, но эти защитные средства часто оказывались обходимыми. Лодки могли ходить где угодно практически незамеченными, поскольку самым надёжным методом определения местонахождения был перископ, а сонарная технология находилась ещё в зачаточном состоянии.

В январе 1916 года в ответ на запрос бывшего премьер-министра и бывшего в ту пору Первым Лордом Адмиралтейства Артура Балфура главнокомандующий Большим Флотом Джон Рашуорт Джеллико подчеркнул важность использования главной силы флота – его размера – для сохранения контроля над Северным морем: «… что касается возможного наступления на море… я давно пришёл к выводу, что разделить наш главный флот было бы самоубийством…».

В первые два года войны союзники по общему согласию сконцентрировали усилия флота на оборонительной стратегии по защите торговых маршрутов, разработке противолодочных средств и сохранению блокады, а не на активном поиске непосредственных боевых действий.

Оборона была жизненно важной стратегией, но она же была скучной, монотонной и лишённой всякого геройства. Многие флотские тосковали по решительным действиям и великой морской победе, достойной Трафальгара и радостной для всего общества. Мелкие бои в Гельголандской бухте и на Доггер-Банке, а также чудовищная проигранная операция в Дарданеллах не могли снять напряжение [Дарданелльская операция началась в феврале 1915 года и закончилась в декабре победой турок]. Первый морской лорд адмирал Г.Б. Джексон так сказал об этом Джеллико: «Полагаю, вам следует обратить внимание на застой среди ваших важных командиров, равно как и на общее состояние здоровья. Я хочу, чтобы вы смогли внести изменения в вашу монотонную работу».

Желание Джексона сбылось 31 мая – 1 июня 1916 года, когда Большой Флот встретился, наконец, с Флотом открытого моря в прямой схватке у побережья Дании [Флот открытого моря – основной военный флот германских кайзеровских ВМС в ходе Первой мировой войны, который базировался в Вильгельмсхафене. Флот открытого моря создавал постоянную угрозу Британским островам и вынуждал британский Большой Флот, или Гранд-Флит, постоянно находиться в районе Северного моря в течение всей войны, несмотря на нехватку кораблей на других театрах военных действий]. Ютландское сражение было единственной крупной морской битвой Первой мировой войны и самым значительным боем военных кораблей эры дредноутов.

Имея меньше кораблей, Германия избрала тактику разделять и побеждать. Немецкий авангард во главе с вице-адмиралом Францем Хиппером вступил в бой с линейными крейсерами вице-адмирала Дэвида Битти, надеясь отрезать их от основного флота. Взаимный обстрел закончился тем, что Битти стал преследовать Хиппера, а тот повёл Битти к основной части Флота открытого моря. Союзники понесли ранние потери, лишившись кораблей «Упорный» (Indefatigable) и «Королева Мария» (Queen Mary), прежде чем Битти вновь соединился с Большим Флотом. Флот открытого моря и Большой Флот имели стычки в послеполуденное время до наступления темноты. Ночью Флот открытого моря ушёл, и ранним утром 1 июня бой был закончен.


Обе стороны заявили о своей победе в этом сражении. Германия нанесла союзникам больший урон, однако Флот открытого моря был ослаблен, а Большой Флот сохранил своё превосходство на море.

Впрочем, вскоре после битвы начались дебаты о действиях Джеллико и Битти, которые лишили и Королевский ВМФ, и британскую общественность явного триумфа, который так нужен был после долгих лет разочарований. Говорят, прощальными словами Джеллико, с которыми он обратился к коллегам, покидая через несколько месяцев Большой Флот, были: «Да будет ваша усердная работа увенчана славной победой».

После Ютландского сражения Флот открытого моря больше не пытался вступать в бой с целым Большим Флотом, м немецкая военно-морская стратегия переключилась на проведение тайных подводных операций.

Историк подводного флота Ричард Комптон-Холл предполагает, что голод среди немецкого населения из-за блокады союзников имел решающее значение для всё более безжалостных атак субмарин, что в итоге вылилось в заявление о неограниченной подводной войне от 1 февраля 1917 года. Подлодки нападали на торговые суда, надеясь разрушить торговлю союзников и ослабить Британию, островную страну, зависимую от импорта.

В результате подводной охоты погибло много матросов и кораблей торгового флота Британии, она стала испытывать нехватку судов, а верфи не успевали строить новые. Суда под нейтральным флагом не обладали иммунитетом, не обладали им и пассажирские лайнеры. «Лузитания» была отправлена на дно подлодкой в 1915 году, погибли американские пассажиры, из-за чего в США начались призывы к вступлению в войну. Угроза гражданским лицам вынудила США объявить войну в апреле 1917 года; в том месяце союзный торговый флот потерял суда общим водоизмещением в 869 тысяч тонн.

В письме министерства торговли кабинету министров в апреле 1916 года предсказывалось, что «…нехватка судов повергнет нашу страну в большую опасность, чем любое другое бедствие, за исключением разгрома военного флота…». Когда Большой Флот не был разгромлен, стало ясно, что война будет выиграна или проиграна не в традиционном морском сражении, но тем, как союзники ответят на так называемое «субмаринное запугивание».

Ответом союзников стала система конвоев. Военные корабли сопровождали торговые и пассажирские суда, защищая их от атак подлодок своим численным превосходством.

Сосредоточение судов в небольшие группы в океанских просторах затрудняло их поиск; частые отклонения от курса и движение зигзагом не позволяли подлодкам предугадать маршруты конвоев и прицельно выпускать торпеды; а корабли сопровождения могли контратаковать, применяя глубинные бомбы. Королевская морская авиация (RNAS), а позже и американская, обеспечивала прикрытие, обнаруживая субмарины в подводном положении и тем самым препятствуя их всплытию и выходу на цель. Потери судов резко сократились, и ко времени окончания войны в 1918 году конвои теряли менее чем полпроцента судов.

В отличие от войны на суше, война на море не могла похвастать грандиозными битвами, славными победами и запоминающимся ландшафтом. Ютландское сражение было единственным крупномасштабным прямым столкновением враждующих флотов, но и оно не было решающим. Тем не менее, блокада поставок в Германию ослабила страну, внеся свой вклад в окончание войны, а операции подводного флота, в свою очередь, не позволили конвоям спасти Британию от голодания. Контроль над Северным морем означал либо независимость, либо оккупацию.

Война на море была испытанием нервов и мастерства. Обеим сторонам пришлось овладеть техникой и способами ведения боя, немыслимыми несколькими годами ранее. Это был марафон выносливости и настойчивости, часто неблагодарный, но всегда критически важный.

- сразу в цитатник  [x]
- редактировать  

Понравилось? Поделись с друзьями: