Переведено автором публикации

Более 40000 мирных жителей Великобритании погибли от бомбёжек, из них почти половина в столице, где было разрушено и повреждено более миллиона домов.

Самыми важными бомбоубежищами были станции лондонского метро. Хотя многие штатские использовали их как убежище в Первую Мировую войну, в 1939 году правительство отказалось разрешить использование станций в качестве бомбоубежищ, чтобы не мешать потоку пригородных пассажиров и войск, а также из опасений, что укрывшиеся в них откажутся выходить на поверхность и продолжать работу на оборону.

Руководству метрополитена было приказано запирать входы на станции во время налётов, но ко второй неделе интенсивных бомбардировок правительство сдалось и приказало открыть станции. Каждый день люди чинно стояли в очередях до 16 часов, когда позволялось войти на станции.

В середине сентября 1940 года каждую ночь в метро спали примерно 150 000 человек, но зимой и весной их количество снизилось до сотни тысяч. Шум боя на станциях глубокого залегания был приглушён, и спалось здесь лучше, но многие гибли при прямых попаданиях в станции.

В марте 1943 года на станции метро Бетнал-Грин (Bethnal Green) 173 человека, в том числе женщины и дети, погибли в давке, когда одна женщина упала на ступенях при входе на станцию. Одно только прямое попадание бомбы в станцию Сток-Ньюингтон в октябре 1940 года убило 160 мирных жителей.

Пик использования метро в качестве бомбоубежища пришёлся на 27 сентября 1940 года, когда в нём находилось 177 000 человек. Опрос в Лондоне, проведённый в ноябре 1940 года, показал, что около 4% жителей использовали метро и другие крупные укрытия, 9% общественные бомбоубежища на поверхности, и 27% частные домашние убежища, из чего следует, что 60% лондонцев оставались во время налётов дома.

Общественный спрос вынудил правительство в октябре 1940 года начать строительство глубоких укрытий в пределах метро на 80 000 человек, но к тому времени, когда они были закончены, период интенсивных бомбёжек закончился.

К концу 1940 года в подземке и других крупных убежищах были сделаны некоторые улучшения. Власти обеспечили печи и туалеты, а продовольственные поезда подвозили пищу. Были напечатаны билеты на места в больших убежищах, чтобы сократить время ожидания в очередях.

В убежищах быстро образовались комитеты, как неофициальное правительство, и такие организации, как британский Красный Крест и Армия Спасения, участвовали в улучшении условий. Развлечения состояли из концертов, фильмов, спектаклей и книг из местных библиотек.

Хотя интенсивность бомбардировок была не так велика, как ожидалось перед войной, и поэтому сравнивать ожидания и реальность невозможно, никакого психического кризиса при Блице не наблюдалось, даже в период интенсивных бомбёжек сентября 1940 года.

Очевидец-американец писал: «Насколько я могу судить, эти люди полны решимости и не сдадутся… Британцы сильнее и находятся в лучшем положении, чем были в начале». Люди относились к налётам как к погоде, говоря, что день был «очень блицным» (“very blitzy”).

Согласно Анне Фрейд (Anna Freud) и Эдварду Гловеру (Edward Glover), лондонцы, как это ни удивительно, не страдали от обширного военного невроза, в отличие от солдат во время эвакуации из Дюнкерка.

Хотя нервное напряжение военного времени проявлялось во многих приступах тревожности, пищевых расстройствах, апатии, плаче, растерянности и других психических и умственных недугах, общество в целом выстояло.

Количество самоубийств и пьянства снизилось, и в первые три месяца бомбёжки в Лондоне фиксировалось всего по два случая «бомбового невроза» в неделю.

- сразу в цитатник  [x]
- редактировать  

Понравилось? Поделись с друзьями: