Просмотренные публикации не запоминаются и вы можете видеть всё по нескольку раз. Зарегистрируйтесь чтобы видеть только новое.

ссср
[ теги сайта ]

- сразу в цитатник  [x]

- редактировать  

До триумфа Аллы Пугачёвой Валерий Ободзинский был самым популярным певцом в стране наравне с Муслимом Магомаевым.

Родился Валерий Владимирович 24 января 1942 года в Одессе. Уже с самого детства он имел необыкновенный голос и чуткий музыкальный слух, но вместо того, чтобы пойти в музыкальную школу или консерваторию (которые находились совсем рядом с его домой), молодой Валера отвлекал своим пением отдыхавших на пляже, пока его дворовые товарищи тех обворовывали. До конца жизни он так и не освоит нотной грамоты.

После школы Ободзинский сменил несколько профессий до тех пор, пока не получил место контрабасиста в Костромской филармонии. Через некоторое время он устроился массовиком на печально известный теплоход «Адмирал Нахимов».

Позже Валерий Владимирович начал работать в Томской филармонии. Примерно в это же время Ободзинский решился подойти к микрофону и запеть. На первом же своём выступлении зал встречал его овациями.

Потом Ободзинский вернётся в Костромскую филармонию, а также будет работать в Донецкой филармонии и в Оркестре легендарного джазмена Олега Лундстрема. Лундстрем однажды отметил, что Ободзинский является в нашей стране пионером жанра «соул».

В 1964 году Ободзинский с успехом выступит на международном польском музыкальном фестивале «Сопот» с песней «Луна на солнечном берегу».

Затем пойдут и другие не менее заметные работы певца: он перепоёт битловскую «Girl» и исполнит вокализ «Я очень рад, ведь я наконец возвращаюсь домой». По сути, он будет первым её исполнителем, и только потом Эдуард Хиль перепоёт жизнерадостный мотив и, благодаря ему, прославиться на весь мир.

Тогда же Ободзинский знакомится с молодым композитором Давидом Тухмановым, и в данном союзе рождается «Восточная песня», в котором преобладал модный на тот момент «бит». Эта композиция стала шлягером, несмотря на то, что её с трудом пробивали на радио и на пластинке, а потом и вовсе запретили (но на время). А всё дело из-за цитаты: «В каждой строчке только точки после буквы Л». Умные люди, конечно же, подразумевали здесь Любовь, но «особо одарённые» углядели здесь намёк на Ленина, а любые намёки на вождя мирового пролетариата не приветствовались.

Через некоторое время появляется очередной шлягер – «Эти глаза напротив», написанный Тухмановым на стихи его жены Татьяны Сашко. Здесь уже играл оркестр, который дополнял и без того возвышенный голос Ободзинского. Уже тогда Ободзинского стали называть «советским Томом Джонсом».

В 1978 году вышел последний миньон с песнями Ободзинского и последний фильм, где прозвучала песня в его исполнении. В то время он всё больше испытывал гнёт властей, и из-за этого он сильно переживал. Совершенно непьющий Валерий Владимирович вдруг пристрастился к алкоголю. В какой-то момент, чтобы выйти из зависимости, он начал принимать таблетки, которые впоследствии оказались чистыми наркотиками.

Певец исколесил Советский Союз по несколько раз, но вместе с гастролями не отставала и алкогольно-наркотическая зависимость.

Так продолжалось до 1987 года, когда Ободзинский принял решение уйти со сцены: он захотел пожить жизнью простого человека. Ободзинский устроился сторожем на два склада, и на один месяц ему вполне хватало заработанных 240 рублей. Ночевал он иногда то в сарае фабрики, то у своей знакомой. Кроме того, Ободзинский начал ходить в церковь и участвовать в хоре (его божественный голос не пропадал зря).

26 апреля 1997 года внезапно закончился земной путь легендарного эстрадного певца. Ободзинского не стало накануне Пасхи, и для священнослужителей это является приятным знаком, ибо с ушедших из жизни под этот знаменательный день снимаются все грехи. На панихиде звучало немало речей о том, как люди дружили с певцом и «каким он парнем был». В какой-то момент без посторонней помощи с подставки упала фотография в рамке со стеклом. Она с грохотом разлетелась на мелкие кусочки, и наступила полная тишина. Видимо, Валерий Владимирович, уже с того света, не желал никакого лицемерия.

1.    

2.    

3.    

5.    

6.    

7.