Просмотренные публикации не запоминаются и вы можете видеть всё по нескольку раз. Зарегистрируйтесь чтобы видеть только новое.

ссср,   знаменитости,   интересное,   история,   люди,   биография,   армия
[ теги сайта ]

- сразу в цитатник  [x]

- редактировать  

Аркадий Гайдар был самым противоречивым детским писателем всех времен и народов. Он болезненно любил три вещи: военную службу, спиртное и детское общество.

Аркадий Петрович Гайдар (Голиков) (1904—1941). Потомственный дворянин по материнской линии и внук крепостного крестьянина по отцовской. Его книжки лучатся позитивным мироощущением детства, которое, кажется, не закончится никогда.

При этом в жизни Гайдар был суицидально-депрессивным алкоголиком и помешанным на войне психопатом. Попробуй перечитать «Голубую чашку», постоянно держа в уме мысль, что ее автор в бытность комиссаром вовсю практиковал расстрел мирных жителей!

Начало и конец взрослой жизни Гайдара — ярчайшие главы военно-полевого романа с разрывом почти в 20 лет, в которые поместилась еще одна, совсем другая жизнь. Повоевать против немцев в Первой мировой у Аркаши не получилось: десятилетним гимназистом он убежал на фронт, но его сняли с поезда в ста верстах от родного Арзамаса и под конвоем вернули домой.

Порубать же соотечественников на Гражданской удалось всласть: начав рядовым в четырнадцать, в семнадцать он стал уже полковником, сделав карьеру, которая не снилась даже молодым героям 1812 года. Ускоренное взросление домашнего юноши, кровь, пот и ужасы польского фронта, тиф и ранения не прошли даром: боль и переживания комиссар Аркадий Голиков глушил лошадиными дозами спирта.

Становление его как писателя и превращение в алкоголика проходили одновременно: во время борьбы с бандитами в Хакасии у него начинаются приступы психоза, а за проявления жестокости (неоправданное уничтожение гражданского населения) юного комиссара исключают из партии. Тогда же он демобилизуется из Красной Армии — официально по контузии, а по другим данным, вследствие тяжелого нервного расстройства, отягощенного алкогольной зависимостью.

Из диких степей молодой инвалид вынес новую фамилию «Гайдар» («вестник, передовой всадник» по-тюркски) и рукописи своих книг: «В дни поражений и побед», «Патроны» и «Последние тучи». Писатель Константин Федин сказал про его первые литературные опыты так: «Писать вы не умеете, но писать можете и писать будете».

Взяв на вооружение слова наставника и вооружившись бутылкой и печатной машинкой, Гайдар принялся за работу: он понимал, что с армейской службой покончено навсегда. Забавно, но писать о пьянстве классик детской литературы не любил. «Хмельной водопроводчик Микешкин, что всегда дарит ребятишкам подсолнухи и ириски, никогда никого не задевал, а только вопил песни» — кроме этого автопортретного описания эпизодического героя из «Судьбы барабанщика», в книгах Гайдара почти нет следов бурной алкогольной биографии автора.

К тридцати годам Гайдар превратился в мрачного неразговорчивого мужчину неопределенного возраста, рано полысевшего и грузного. Он пил постоянно, часто в полном одиночестве. Жена Лиля к тому времени его бросила, зато появилась новая, приходящая — красивая статная Дора.

Куда охотнее писатель общался с молодым поколением. Пионеры его боготворили, и среди них у него были настоящие друзья. Гайдар дарил им немыслимые по тем временам подарки: настоящие компасы со светящимися цифрами, перочинные ножи с несколькими лезвиями, серебряные зажигалки.

Наиболее приближенных, к огромному неудовольствию родителей, он периодически водил на экскурсии на крышу своего дома в Столешниковом переулке и в каморку на чердаке. Там писатель разговаривал с подростками за жизнь и потихоньку приучал их к водке. Одержимый дорогами, Гайдар постоянно срывался в сомнительные командировки или просто уезжал на другой конец страны — куда-нибудь в Мурманск, Хабаровск или Бухару. «Нигде я не сплю так крепко, как на жесткой полке качающегося вагона, и никогда не бываю так спокоен, как у распахнутого окна вагонной площадки», — писал он в дневнике.

В последние годы жизни Гайдар практически не выходил из жесточайшей депрессии и редко бывал трезвым больше трех-пяти дней в месяц. По пьяни писатель вел себя парадоксально: копал у подъезда червей для несуществующей рыбалки, скупал по городу воздушные шарики, признавался в любви случайным прохожим. Сосед-сапожник дважды вынимал его из петли. На состояние Гайдара не повлияли ни съемки фильма «Тимур и его команда», ни вручение ордена «Знак Почета».

От алкогольной летаргии писателя пробудило только начало Великой Отечественной. Экс-комиссар воспринял еще одну войну прежде всего как шанс на избавление от невыносимой пытки мирной жизни и жизни как таковой. Он в рекордные сроки закончил сценарий сиквела «Клятва Тимура», закатил грандиозную отходную для коллег и знакомых и уехал военным корреспондентом на фронт (к строевой службе его признали негодным).

Он и не скрывал от близких, что едет для того, чтобы погибнуть. Под хорошо знакомым ему еще по Гражданской Киевом, в немецком тылу, писатель вступил в партизанский отряд. 26 октября 1941 года Аркадий Петрович Гайдар погиб в бою: единственная пуля попала ему точно в сердце. Все рукописи из планшетки военкора исчезли.

Гений против употребления
1918—1920
В родном Арзамасе будущий литератор вступает в партию, становится красноармейцем и уходит на фронт. Впервые со старшими товарищами пробует спиртное, в избытке конфискованное у спекулянтов и предназначенное для уничтожения приказом комдива Буденного (был такой знаменитый приказ). В качестве комиссара сражается с белобандитами под Киевом и на польском фронте, трижды ранен и дважды контужен; кроме того, переболел тифом. Мучащие его головные боли убивает лошадиными дозами водки и коньяка. Появляются первые признаки нервного расстройства.


1921—1923
Отправляется в Москву на лечение и учебу на высших командирских курсах «Выстрел». Впервые пытается писать. После окончания курсов назначается командиром запасного полка. За три года Гайдар прошел путь от рядового до полковника. Под началом Тухачевского участвует в подавлении Антоновского мятежа, в ходе которого отличается особой жестокостью и вспышками немотивированной агрессии, вызывавшими сомнения во вменяемости. Пьет по-черному. В письмах смачно и с удовольствием описывает кровавые боевые действия, расстрелы и офицерские застолья. Во время боевых действий против банды Соловьева в Хакасии за превышение полномочий (по некоторым свидетельствам, за проявления элементарного садизма) исключается из партии и демобилизуется. Тогда же берет новую фамилию Гайдар. Возвращается с фронта законченным алкоголиком с серьезно подорванной психикой.

1924—1927
Женится на красавице-комсомолке Лиле Соломянской и перебирается с семьей в Ленинград, где практически перестает пить и пытается опубликовать свои литературные опыты. Печатает повесть «В дни поражений и побед», неожиданно тепло принятую коллегами и читателями.

1928—1934
Пишет свои лучшие ранние книги: «РВС», «Четвертый блиндаж» и «Школа». Периодически мучится приступами головной боли, расстройством памяти и галлюцинациями. Пьет неровно: длительные периоды трезвости сменяются затяжными запоями, во время которых жена и дети уходят от греха подальше к соседям. Несколько раз писателя увозят с приступами белой горячки и трижды арестовывают за стрельбу в пьяном виде из револьвера. В конце концов жена бросает его.

1935—1940
Живет в одиночестве на своем чердаке, мучась от депрессии и перманентного похмелья. Предпринимает несколько попыток самоубийства: вешается, режет вены. Страшно пьет, причем часто со своими юными друзьями. Соседи сторонятся его и при встрече переходят на другую сторону улицы. Пишет «Судьбу барабанщика», «Голубую чашку», «Бумбараша» и «Чука и Гека». Пытается лечиться от алкоголизма.

1941
Бросает пить и уезжает в действующую армию военным корреспондентом. Оказывается в немецком тылу, где становится пулеметчиком в партизанском отряде. Погибает в бою при таинственных обстоятельствах: у него похищены рукописи и верхняя одежда. В последнем письме жене Доре, которое пришло уже после его смерти, писатель попросил: «Помни своего Гайдара. Товарищи, которые принесут тебе весточку, из одной со мной бригады. Напои их вином».

Собутыльники

Рувим Фраерман

Писатель Фраерман с женой Валентиной как могли опекали Гайдара. Как-то раз в Доме отдыха писателей в Старой Рузе после дюжины «Цинандали» на троих Гайдар заблудился в парке и перебудил весь санаторий истошными криками: «Рувочка! Рувочка!» Когда его обнаружили скрюченным в зарослях шиповника, Гайдар улыбнулся и сказал: «Рува, я ведь на самом деле сирота. Почему ты на меня обиделся?»


Константин Паустовский

Однажды с небольшой компанией писатели поехали на рыбалку. Собирались варить уху, но, пока чистили плотву, Гайдар выпил всю водку. «Чудо ли, из огромного синего моря вытащить одну рыбешку?» — презрительно отвечал он на претензии товарищей. Потом слезно просил прощения и написал экспромтом стихотворение «Дорогому Косте»: «Пьем мы утром молоко, ходим в поле далеко, рыб поймали три ерша, ну и больше ни шиша». Гайдара простили, после чего купили самогону в ближайшем селе.


Александр Разумный

Обласканный властью кинорежиссер, снявший «Тимура и его команду», относился к непредсказуемому «коннику» снисходительно, но ценил его талант рассказчика и богатый жизненный опыт. Однажды на отдыхе они пили коллекционный портвейн, Гайдар рассказывал о своей поездке в Кутаиси, и режиссер полушутливо уличил его в неточности. Писатель обиделся: «Не нравится такой Аркадий, найдите себе другого, с бородой и золотым зубом, а я удаляюсь в африканскую страну и буду лазить там по деревьям вместе с обезьянами!» После чего залез на дерево, откуда его снимали с милицией.


Александр Фадеев

Глава тогдашнего Союза писателей и главный пьяница среди работников пера — Фадеев поругивал Гайдара в прессе, но при этом испытывал к нему явную симпатию. Осенью 37-го после бурной вечеринки Фадеев отвез Гайдара домой на персональном авто и приставил к двери красноармейца с винтовкой для охраны. А также оставил бутылку дорогого шампанского «Абрау-Дюрсо» на утро и записку: «Денег не дам. Они у тебя в кармане сразу начинают бунтовать».

1.    

2.    

3.