Переведено автором публикации.

Разбросанные по изрезанным Балканами ландшафтам, колоссальные монументы вырастают из земли, как останки забытой цивилизации.

Эти поразительные, футуристические формы – часто одинокие и пострадавшие от непогоды – некогда значили многое в стране, которой уже нет на картах.

Построенные в 1960-е – 1970-е годы в теперь развалившейся Социалистической Федеративной Республике Югославии, эти сооружения были больше, чем просто памятниками.

Это были лучи идеологии, построенные для того, чтобы проецировать единство, силу и устремлённую вперёд национальную идентичность после Второй Мировой войны.

От залитых солнцем берегов современных Хорватии и Словении до изрезанных горами земель Боснии и Герцеговины, Черногории, Сербии, Косово и Северной Македонии, эти памятники, известные как споменики, тут и там врываются в пейзаж, как творения другого мира.

Их часто воздвигали прямо на местах зверских убийств или героических событий, их драматические, устремлённые ввысь формы говорят с нами не в реалистической манере, но через абстракцию и символизм.
В отличие от представительного, часто тоталитарного стиля советских мемориалов, югославские памятники придерживаются модернизма.

Их визуальный язык вольно позаимствован у западных архитектурных трендов, что говорит об уникальном положении страны между Востоком и Западом.

Югославия, возглавлявшаяся Иосипом Броз Тито, в отличие от своих соседей по восточному блоку [страны Варшавского Договора] пошла другим путём. Она была социалистическим государством, проводившим политику «самоуправления» и поддерживавшим относительную открытость Западу.

При такой идеологической умеренности общественное искусство стало мощным инструментом. Монументы служили не только как напоминание о сопротивлении фашизму, но также как инструмент политического воспитания.

Они вели тщательно сберегаемый рассказ о единстве разных этнических групп Югославии – сербов, хорватов, боснийцев, словенцев, македонцев, черногорцев, албанцев и других – связанных вместе совместно пережитыми ужасами войны и обещали общее будущее.

Тито видел в этих сооружениях символ новой, современной Югославии – не капиталистической и не советской, но выбравшей собственный путь.

Абстрактные, зачастую огромные, подчёркнуто избегающие этнических и религиозных символов, эти монументы были призваны объединять, а не разделять.

Их формы предполагали движение, надежду и преображение – наглядное олицетворение будущего, которое надеялась построить страна.

Но под этими амбициями лежали нерешённые трения, которые руководство Тито могло подавить, но не могло до конца уничтожить.

После смерти Тито в 1980 году эти разногласия усилились. Хрупкая федерация начала разваливаться, и к 1990-м годам она рухнула в череде жестоких войн, которые подогревались национализмом и этническими конфликтами. [О мерзкой роли США и Запада в целом в развале Югославии автор скромно умалчивает. Впрочем, не будем забывать о том, что Россия отстранилась и бросила страну на произвол судьбы].
Монументы, бывшие прежде символами единства и современности, стали осколками разрушенной мечты. Их значение менялось с изменениями политических веяний – они почитались одними и игнорировались и портились другими.

Сегодня споменики находятся в разных степенях сохранности. Некоторые содержатся как исторические объекты или вмещают в себя небольшие музеи, а другие выкрашиваются, уступая времени и растительности.

Для многих они по-прежнему несут в себе эмоциональный заряд – либо как ностальгические воспоминания о прошлом, полном надежд, либо как печальные свидетели развала страны.

Их странные формы и запоминающиеся образы продолжают вызывать любопытство и стоят как железобетонные отголоски сложной и часто неправильно понимаемой истории.

Источник фото: Wikimedia Commons / Jan Kempenaers / Spomenik Database / RHP

- сразу в цитатник  [x]
- редактировать  

Понравилось? Поделись с друзьями: