Просмотренные публикации не запоминаются и вы можете видеть всё по нескольку раз. Зарегистрируйтесь чтобы видеть только новое.
Где я нахожусь? | ||
Вы сейчас на необычном развлекательном сервере Pokazuha.ru : | ||
Порядка четверти миллиона публикаций, разложенных по 270 темам. При таком огромном выборе каждый найдет что-то интересное для себя. Новые публикации каждые 5-10 минут; Есть уникальная система запоминания просмотренного Вами, и отбора для показа ТОЛЬКО нового материала; Ежедневно ставятся тысячи рейтингов. По ним система может выбирать для Вас самое интересное; Есть возможность самому выложить что-то хорошее. И если это понравится народу - заработать на этом; |
Байки подводников - 3. "Ботик Петра Первого" и ещё две истории
Выложено 10 апреля 2008
"Ботик Петра Первого"
Закончился опрос жалоб и заявлений, но личный состав,
разведенный по категориям, остался в строю.
- Приступить к опросу функциональных обязанностей, знаний
статей устава, осмотру формы одежды! - прокаркал начальник
штаба.
Огромный нос начальника штаба был главным виновником его
клички, известной всем - от адмирала до рассыльного, -
Долгоносик.
Шел инспекторский строевой смотр. К нему долго готовились
и тренировались: десятки раз разводили экипажи подводных лодок
под барабан и строили их по категориям: то есть в одну шеренгу
- командиры, в другую - замы со старпомами, потом - старшие
офицеры, а затем уже - мелочь россыпью.
В шеренге старших офицеров стоял огромный капитан второго
ранга, командир БЧ-5, по кличке "Ботик Петра Первого", старый,
как дерьмо мамонта, - на флоте так долго не живут. Он весь
растрескался, как такыр, от времени и невзгод. В строю он мирно
дремал, нагретый с загривка мазками весеннего солнца; кожа на
лице у него задубела, как на ногах у слона. Он видел все. Он не
имел ни жалоб, ни заявлений и не помнил, с какого конца
начинаются его функциональные обязанности.
Перед ним остановился проверяющий из Москвы, отглаженный и
свежий капитан третьего ранга (два выходных в неделю), служащий
центрального аппарата, или, как их еще зовут на флоте, -
"подшакальник".
"Служащий" сделал строевую стойку и...
- Товарищ капитан второго ранга, доложите мне... -
проверяющий порылся в узелках своей памяти, нашел нужный и
просветлел ответственностью, - ...текст присяги!
Произошел толчок, похожий на щелчок выключателя; веки у
"Ботика" дрогнули, поползли в разные стороны, открылся один
глаз, посмотрел на мир, за ним другой. Изображение проверяющего
замутнело, качнулось и начало кристаллизоваться. И он его
увидел и услышал. Внутри у "Ботика" что-то вспучилось, лопнуло,
возмутилось. Он открыл рот и...
- Пошшшел ты... - и в нескольких следующих буквах "Ботик"
обозначил проверяющему направление движения. Ежесекундно на
флоте несколько тысяч глоток произносят это направление.
- Что?! - не понял проверяющий из Москвы (два выходных в
неделю).
- Пошел ты... - специально для него повторил "Ботик Петра
Первого" и закрыл глаза. Хорош! На сегодня он решил их больше
не открывать.
Младший проверяющий бросился на розыски старшего
проверяющего из Москвы.
- А вот там... а вот он... - взбалмошно и жалобно
доносилось где-то с краю.
- Кто?! - слышался старший проверяющий. - Где?! И вот они
стоят вдвоем у "Ботика Петра Первого".
Старшему проверяющему достаточно было только взглянуть,
чтобы все понять, он умел ценить вечность. "Ботик" откупорил
глаза - в них была пропасть серой влаги.
- Куда он тебя послал? - хрипло наклонился старший к
младшему, не отрываясь от "Ботика". Младший почтительно
потянулся к уху начальства.
- Мда-а? - недоверчиво протянул старший и спокойно
заметил: - Ну и иди, куда послали. Спрашиваешь всякую... - и
тут старший проверяющий позволил себе выражение, несомненно
относящееся к животному миру нашей родной планеты.
- Закончить опрос функциональных обязанностей! - протяжно
продолгоносил начальник штаба. - - Приступить к строевым
приемам на месте и в движении!
Бабочка
Офицер свихнуться не может. Он просто не должен
свихнуться. По идее - не должен.
Бывают, правда, отдельные случаи. Помню, был такой офицер,
который на эсминце "Грозный" исполнял. кроме трех должностей
одновременно, еще и должность помощника командира.
Его год не спускали на берег. Сначала он просился, как
собака под дверью: все ходил, скулил все, а потом затих в углу
и сошел с ума.
Его сняли с борта, поместили в госпиталь, потом еще
куда-то, а потом уволили по-тихому в запас.
Говорят, когда он шел с корабля, он смеялся, как ребенок.
Бывает, конечно, у нас такое, но чаще всего офицер, если
окружающим что-то начинает казаться, все же дурочку валяет -
это ему в запас уйти хочется, офицеру, вот он и лепит
горбатого.
Раньше в запас уйти сложно было; раньше нужно было или
пить беспробудно, или, как уже говорилось, лепить горбатого.
Но лепить горбатого можно только тогда, когда у тебя
способности есть, когда талант имеется и в придачу,
соответствующая физиономия, когда есть склонность к
импровизации, к театру есть склонность или там - к пантомиме...
Был у нас такой орел. Когда в магазине появились детские
бабочки на колесиках, он купил одну на пробу.
Бабочка приводилась в действие прикрепленной к ней
палочкой: нужно было идти и катить перед собой бабочку, держась
за палочку; бабочка при этом махала крыльями.
Он водил ее на службу. Каждый день. На службу и со службы.
Долго водил: бабочка весело бежала рядом.
С того момента, как он бабочку водить стал, он онемел: все
время молчал и улыбался.
С ним пытались говорить, беседовать, его проверяли:
таскали по врачам. А он всюду ходил с бабочкой: открывалась
дверь, и к врачу сначала впархивала бабочка, а потом уже он.
И к командиру дивизии он пошел с бабочкой, и к
командующему...
Врачи пожимали плечами и говорили, что он здоров...
хотя...
- Ну-ка, посмотрите вот сюда... нет... все вроде... до
носа дотроньтесь...
Врачи пожимали плечами и не давали ему годности. Скоро его
уволили в запас. На пенсию ему хватило. До вагона его провожал
заместитель командира по политической части: случай был
исключительно тяжелый. Зам даже помог донести кое-что из вещей.
Верная бабочка бежала рядом, порхая под ногами прохожих и
уворачиваясь от чемоданов. Перед вагоном она взмахнула крыльями
в последний раз: он вошел в вагон, а ее, неразлучную, оставил
на перроне. Зам увидел и вспотел.
- Вадим Сергеич! - закричал зам, подхватив бабочку: как бы
там в вагоне без бабочки что-нибудь не случилось; выбросится
еще на ходу - не отпишешься потом. - Вадим Сергеич! - зам даже
задохнулся. - Бабочку... бабочку забыли... - суетился зам,
пытаясь найти дверь вагона и в нее попасть.
- Не надо, - услышал он голос свыше, поднял голову и
увидел его, спокойного, в окне, - не надо, - он смотрел на зама
чудесными глазами, - оставь ее себе, дорогой, я поводил, теперь
ты поводи, теперь твоя очередь... - с тем и уехал, а зам с тем
и остался.
Или, вернее, с той: с бабочкой...
Учение
Мороз дул.* Чахлое солнце, размером с копейку, мутно
что-то делало сквозь небесную серь. Под серью сидел диверсант.
Он сидел на сопке. На нем были непроницаемый комбинезон, мехом
внутрь, с башлыком и электроподогревом. И ботинки на нем тоже
были. Высокие. Непромокаемые, наши. И диверсант тоже был наш,
но привлеченный со стороны - из диверсантского отряда. Ночевал
он здесь же. В нашем снегу. А теперь он ел. Тупо. Из нашей
банки консервной. Он что-то в ней отвернул-повернул-откупорил и
стал есть, потому что банка сама сразу же и разогрелась.
Широко и мерно двигая лошадиной челюстью, диверсант в то
же время смотрел в подножье. Сопки, конечно. Он ждал, когда его
оттуда возьмут.
Шел третий день учения. Неумолимо шел. Наши учились
отражать нападение - таких вот электро-рыболошадей - на нашу
военно-морскую базу.
Был создан штаб обороны. Была создана оперативная часть,
которая и ловила этих приглашенных лошадей с помощью сводного
взвода восточных волкодавов.
Справка: восточный волкодав - мелок, поджарист, вынослив,
отважен. Красив. По-своему. Один метр с четвертью. В холке. А
главное - не думает. Вцепился - и намертво. И главное - много
его. Сколько хочешь, столько бери, и еще останется.
Волкодавов взяли из разных мест в шинелях с ремнем, в
сапогах с фланелевыми портянками на обычную ногу, накормили на
береговом камбузе обычной едой, которую можно есть только с
идейной убежденностью, и пустили их на диверсантов. Только
рукавицы им забыли выдать. Но это детали. И потом, у матроса из
страны Волкодавии руки мерзнут только первые полгода. А если вы
имеете что сказать насчет еды, так мы вам на это ответим: если
армию хорошо кормить, то зачем ее держать!
Шел третий день учения. В первый день группа не нашего
захвата, одетая во все наше, прорвалась в штаб. Прорвалась она
так: она поделилась пополам, после чего одна половина взяла
другую в плен и повела прямо мимо штаба. А замкомандующего
увидел через окно, как кого-то ведут, и крикнул:
- Бойцы! Кого ведете?!
- Диверсантов поймали!
- Молодцы! Всем объявляю благодарность! Ведите их прямо ко
мне!
И они привели. Прямо к нему. По пути захватили штаб.
Во второй день учения "рыбы" подплыли со стороны полярной
ночи и слюдяной воды и "заминировали" все наши корабли.
Последняя "рыба" вышла на берег, переодетая в форму капитана
первого ранга, проверяющего, по документам, и, пройдя на ПКЗ,
нарезала верхнему вахтенному... нет-нет-нет - только сектор
наблюдения за водной гладью. А то он не туда смотрел. Только
сектор и больше ничего. И чтоб все время! Как
припаянный! Не моргая. Наблюдал чтоб. Неотрывно. Во-он в
ту сторону.
И вахтенный наблюдал, а "товарищ капитан первого ранга,
проверяющий" зашел по ходу дела к командиру дивизии, штаб
которого размещался тут же на ПКЗ. (По дороге он спросил у
службы: "Бдите?!" Те оказали: "Бдим!" - "Ну-ну, - сказал он, -
так держать!" - и поднялся наверх.) И арестовал командира
дивизии, вытащил его через окно, спустил с противоположного
сектора и увез на надувной лодке. Причем лодку, говорят,
надувал сам командир дивизии под наблюдением "проверяющего".
Врут. Лодка уже была надута и стояла вместе с гребцами у
специально сброшенного шторм-трапика. Шелкового такого. Очень
удобного. Хорошая лодка. Мечта, а не лодка.
Вахтенный видел, конечно, что не в его секторе движется
какая-то лодка, но отвечал он только за свой сектор и поэтому
не доложил. Так закончился второй день.
На третий день надо было взять диверсанта. Живьем. На
сопке. Вот он сидел и ждал, когда же это случится. А наши
стояли у подножья, указывали на него и совещались возбужденно.
Наших было человек двадцать, и они поражали своей
решительностью. Вместе со старшим. Он тоже поражал.
- Окружить сопку! Касымбеков! Заходи! - наконец
скомандовал старший, и они начали окружать и заходить.
Волкодавы пахали снег, по грудь в него уходя, плыли в нем
и неумолимо окружали. Во главе с Касымбековым. Не прошло и
сорока минут, как первый из них подплыл к диверсанту. Первый
радостно улыбался и задыхался.
- Стой! - оказал он. - Руки вверх! После чего силы у него
иссякли, а улыбка осталась. Диверсант кончил есть, встал и
лягнул первого. В следующие пятнадцать минут к тому месту, где
раньше стоял первый, сошлись остальные. Еще десять минут были
посвящены тому, что волкодавы, входя в соприкосновение с
диверсантом, не переставая улыбаться и азартно, по-восточному,
кричать, взлетали в воздух, сверкая портянками, а затем они
сминали кусты и летели, летели, вращаясь, вниз, и портянки
наматывались им вокруг шеи. Это было здорово! Потом диверсант
сдался. Он сказал: "Я сдаюсь".
И его взяли. Живьем. Упаковали и понесли на руках.
Так закончился третий день. С этого дня мы начали
побеждать.
(Из книги А. Покровского "Расстрелять")
Закончился опрос жалоб и заявлений, но личный состав,
разведенный по категориям, остался в строю.
- Приступить к опросу функциональных обязанностей, знаний
статей устава, осмотру формы одежды! - прокаркал начальник
штаба.
Огромный нос начальника штаба был главным виновником его
клички, известной всем - от адмирала до рассыльного, -
Долгоносик.
Шел инспекторский строевой смотр. К нему долго готовились
и тренировались: десятки раз разводили экипажи подводных лодок
под барабан и строили их по категориям: то есть в одну шеренгу
- командиры, в другую - замы со старпомами, потом - старшие
офицеры, а затем уже - мелочь россыпью.
В шеренге старших офицеров стоял огромный капитан второго
ранга, командир БЧ-5, по кличке "Ботик Петра Первого", старый,
как дерьмо мамонта, - на флоте так долго не живут. Он весь
растрескался, как такыр, от времени и невзгод. В строю он мирно
дремал, нагретый с загривка мазками весеннего солнца; кожа на
лице у него задубела, как на ногах у слона. Он видел все. Он не
имел ни жалоб, ни заявлений и не помнил, с какого конца
начинаются его функциональные обязанности.
Перед ним остановился проверяющий из Москвы, отглаженный и
свежий капитан третьего ранга (два выходных в неделю), служащий
центрального аппарата, или, как их еще зовут на флоте, -
"подшакальник".
"Служащий" сделал строевую стойку и...
- Товарищ капитан второго ранга, доложите мне... -
проверяющий порылся в узелках своей памяти, нашел нужный и
просветлел ответственностью, - ...текст присяги!
Произошел толчок, похожий на щелчок выключателя; веки у
"Ботика" дрогнули, поползли в разные стороны, открылся один
глаз, посмотрел на мир, за ним другой. Изображение проверяющего
замутнело, качнулось и начало кристаллизоваться. И он его
увидел и услышал. Внутри у "Ботика" что-то вспучилось, лопнуло,
возмутилось. Он открыл рот и...
- Пошшшел ты... - и в нескольких следующих буквах "Ботик"
обозначил проверяющему направление движения. Ежесекундно на
флоте несколько тысяч глоток произносят это направление.
- Что?! - не понял проверяющий из Москвы (два выходных в
неделю).
- Пошел ты... - специально для него повторил "Ботик Петра
Первого" и закрыл глаза. Хорош! На сегодня он решил их больше
не открывать.
Младший проверяющий бросился на розыски старшего
проверяющего из Москвы.
- А вот там... а вот он... - взбалмошно и жалобно
доносилось где-то с краю.
- Кто?! - слышался старший проверяющий. - Где?! И вот они
стоят вдвоем у "Ботика Петра Первого".
Старшему проверяющему достаточно было только взглянуть,
чтобы все понять, он умел ценить вечность. "Ботик" откупорил
глаза - в них была пропасть серой влаги.
- Куда он тебя послал? - хрипло наклонился старший к
младшему, не отрываясь от "Ботика". Младший почтительно
потянулся к уху начальства.
- Мда-а? - недоверчиво протянул старший и спокойно
заметил: - Ну и иди, куда послали. Спрашиваешь всякую... - и
тут старший проверяющий позволил себе выражение, несомненно
относящееся к животному миру нашей родной планеты.
- Закончить опрос функциональных обязанностей! - протяжно
продолгоносил начальник штаба. - - Приступить к строевым
приемам на месте и в движении!
Бабочка
Офицер свихнуться не может. Он просто не должен
свихнуться. По идее - не должен.
Бывают, правда, отдельные случаи. Помню, был такой офицер,
который на эсминце "Грозный" исполнял. кроме трех должностей
одновременно, еще и должность помощника командира.
Его год не спускали на берег. Сначала он просился, как
собака под дверью: все ходил, скулил все, а потом затих в углу
и сошел с ума.
Его сняли с борта, поместили в госпиталь, потом еще
куда-то, а потом уволили по-тихому в запас.
Говорят, когда он шел с корабля, он смеялся, как ребенок.
Бывает, конечно, у нас такое, но чаще всего офицер, если
окружающим что-то начинает казаться, все же дурочку валяет -
это ему в запас уйти хочется, офицеру, вот он и лепит
горбатого.
Раньше в запас уйти сложно было; раньше нужно было или
пить беспробудно, или, как уже говорилось, лепить горбатого.
Но лепить горбатого можно только тогда, когда у тебя
способности есть, когда талант имеется и в придачу,
соответствующая физиономия, когда есть склонность к
импровизации, к театру есть склонность или там - к пантомиме...
Был у нас такой орел. Когда в магазине появились детские
бабочки на колесиках, он купил одну на пробу.
Бабочка приводилась в действие прикрепленной к ней
палочкой: нужно было идти и катить перед собой бабочку, держась
за палочку; бабочка при этом махала крыльями.
Он водил ее на службу. Каждый день. На службу и со службы.
Долго водил: бабочка весело бежала рядом.
С того момента, как он бабочку водить стал, он онемел: все
время молчал и улыбался.
С ним пытались говорить, беседовать, его проверяли:
таскали по врачам. А он всюду ходил с бабочкой: открывалась
дверь, и к врачу сначала впархивала бабочка, а потом уже он.
И к командиру дивизии он пошел с бабочкой, и к
командующему...
Врачи пожимали плечами и говорили, что он здоров...
хотя...
- Ну-ка, посмотрите вот сюда... нет... все вроде... до
носа дотроньтесь...
Врачи пожимали плечами и не давали ему годности. Скоро его
уволили в запас. На пенсию ему хватило. До вагона его провожал
заместитель командира по политической части: случай был
исключительно тяжелый. Зам даже помог донести кое-что из вещей.
Верная бабочка бежала рядом, порхая под ногами прохожих и
уворачиваясь от чемоданов. Перед вагоном она взмахнула крыльями
в последний раз: он вошел в вагон, а ее, неразлучную, оставил
на перроне. Зам увидел и вспотел.
- Вадим Сергеич! - закричал зам, подхватив бабочку: как бы
там в вагоне без бабочки что-нибудь не случилось; выбросится
еще на ходу - не отпишешься потом. - Вадим Сергеич! - зам даже
задохнулся. - Бабочку... бабочку забыли... - суетился зам,
пытаясь найти дверь вагона и в нее попасть.
- Не надо, - услышал он голос свыше, поднял голову и
увидел его, спокойного, в окне, - не надо, - он смотрел на зама
чудесными глазами, - оставь ее себе, дорогой, я поводил, теперь
ты поводи, теперь твоя очередь... - с тем и уехал, а зам с тем
и остался.
Или, вернее, с той: с бабочкой...
Учение
Мороз дул.* Чахлое солнце, размером с копейку, мутно
что-то делало сквозь небесную серь. Под серью сидел диверсант.
Он сидел на сопке. На нем были непроницаемый комбинезон, мехом
внутрь, с башлыком и электроподогревом. И ботинки на нем тоже
были. Высокие. Непромокаемые, наши. И диверсант тоже был наш,
но привлеченный со стороны - из диверсантского отряда. Ночевал
он здесь же. В нашем снегу. А теперь он ел. Тупо. Из нашей
банки консервной. Он что-то в ней отвернул-повернул-откупорил и
стал есть, потому что банка сама сразу же и разогрелась.
Широко и мерно двигая лошадиной челюстью, диверсант в то
же время смотрел в подножье. Сопки, конечно. Он ждал, когда его
оттуда возьмут.
Шел третий день учения. Неумолимо шел. Наши учились
отражать нападение - таких вот электро-рыболошадей - на нашу
военно-морскую базу.
Был создан штаб обороны. Была создана оперативная часть,
которая и ловила этих приглашенных лошадей с помощью сводного
взвода восточных волкодавов.
Справка: восточный волкодав - мелок, поджарист, вынослив,
отважен. Красив. По-своему. Один метр с четвертью. В холке. А
главное - не думает. Вцепился - и намертво. И главное - много
его. Сколько хочешь, столько бери, и еще останется.
Волкодавов взяли из разных мест в шинелях с ремнем, в
сапогах с фланелевыми портянками на обычную ногу, накормили на
береговом камбузе обычной едой, которую можно есть только с
идейной убежденностью, и пустили их на диверсантов. Только
рукавицы им забыли выдать. Но это детали. И потом, у матроса из
страны Волкодавии руки мерзнут только первые полгода. А если вы
имеете что сказать насчет еды, так мы вам на это ответим: если
армию хорошо кормить, то зачем ее держать!
Шел третий день учения. В первый день группа не нашего
захвата, одетая во все наше, прорвалась в штаб. Прорвалась она
так: она поделилась пополам, после чего одна половина взяла
другую в плен и повела прямо мимо штаба. А замкомандующего
увидел через окно, как кого-то ведут, и крикнул:
- Бойцы! Кого ведете?!
- Диверсантов поймали!
- Молодцы! Всем объявляю благодарность! Ведите их прямо ко
мне!
И они привели. Прямо к нему. По пути захватили штаб.
Во второй день учения "рыбы" подплыли со стороны полярной
ночи и слюдяной воды и "заминировали" все наши корабли.
Последняя "рыба" вышла на берег, переодетая в форму капитана
первого ранга, проверяющего, по документам, и, пройдя на ПКЗ,
нарезала верхнему вахтенному... нет-нет-нет - только сектор
наблюдения за водной гладью. А то он не туда смотрел. Только
сектор и больше ничего. И чтоб все время! Как
припаянный! Не моргая. Наблюдал чтоб. Неотрывно. Во-он в
ту сторону.
И вахтенный наблюдал, а "товарищ капитан первого ранга,
проверяющий" зашел по ходу дела к командиру дивизии, штаб
которого размещался тут же на ПКЗ. (По дороге он спросил у
службы: "Бдите?!" Те оказали: "Бдим!" - "Ну-ну, - сказал он, -
так держать!" - и поднялся наверх.) И арестовал командира
дивизии, вытащил его через окно, спустил с противоположного
сектора и увез на надувной лодке. Причем лодку, говорят,
надувал сам командир дивизии под наблюдением "проверяющего".
Врут. Лодка уже была надута и стояла вместе с гребцами у
специально сброшенного шторм-трапика. Шелкового такого. Очень
удобного. Хорошая лодка. Мечта, а не лодка.
Вахтенный видел, конечно, что не в его секторе движется
какая-то лодка, но отвечал он только за свой сектор и поэтому
не доложил. Так закончился второй день.
На третий день надо было взять диверсанта. Живьем. На
сопке. Вот он сидел и ждал, когда же это случится. А наши
стояли у подножья, указывали на него и совещались возбужденно.
Наших было человек двадцать, и они поражали своей
решительностью. Вместе со старшим. Он тоже поражал.
- Окружить сопку! Касымбеков! Заходи! - наконец
скомандовал старший, и они начали окружать и заходить.
Волкодавы пахали снег, по грудь в него уходя, плыли в нем
и неумолимо окружали. Во главе с Касымбековым. Не прошло и
сорока минут, как первый из них подплыл к диверсанту. Первый
радостно улыбался и задыхался.
- Стой! - оказал он. - Руки вверх! После чего силы у него
иссякли, а улыбка осталась. Диверсант кончил есть, встал и
лягнул первого. В следующие пятнадцать минут к тому месту, где
раньше стоял первый, сошлись остальные. Еще десять минут были
посвящены тому, что волкодавы, входя в соприкосновение с
диверсантом, не переставая улыбаться и азартно, по-восточному,
кричать, взлетали в воздух, сверкая портянками, а затем они
сминали кусты и летели, летели, вращаясь, вниз, и портянки
наматывались им вокруг шеи. Это было здорово! Потом диверсант
сдался. Он сказал: "Я сдаюсь".
И его взяли. Живьем. Упаковали и понесли на руках.
Так закончился третий день. С этого дня мы начали
побеждать.
(Из книги А. Покровского "Расстрелять")
Pokazuha.ru
многим понравилось
многим понравилось
Pokazuha.ru
многим понравилось
многим понравилось
Pokazuha.ru
многим понравилось
многим понравилось
Pokazuha.ru
многим понравилось
многим понравилось
Еще...
ВНИМАНИЕ!
pokazuha.ru НЕ является открытым ресурсом. Копирование материалов запрещено. Разрешены ссылки на публикации.
Ссылка на эту публикацию:
http://pokazuha.ru/view/topic.cfm?key_or=842688
Последние просмотры Написать нам
pokazuha.ru НЕ является открытым ресурсом. Копирование материалов запрещено. Разрешены ссылки на публикации.
Ссылка на эту публикацию:
http://pokazuha.ru/view/topic.cfm?key_or=842688
Последние просмотры Написать нам
Добавить комментарий