Продолжаю цикл публикаций, посвящённый популярным песням СССР. Сразу оговорюсь, что песни выбираю сам, не обращая внимания на рейтинги и известность исполнителей, буду публиковать то, что нравится лично мне.

В 1968 году в одной из передач «С добрым утром!» впервые прозвучала «Восточная песня» Давида Тухманова на стихи Онегина Гаджикасимова. Исполнил её тогда почти неизвестный певец Валерий Ободзинский. И к вечеру того же дня композитор и певец стали знаменитыми. «Восточная песня» внезапно сделала меня просто популярным певцом. Вот утром я спел эту песню, в передаче «С добрым утром», а вечером я, сам того не ведая и не чувствуя, не знал, что будет бешеный ажиотаж на моих концертах. То есть страшное что творилось».

Сначала была только музыка, стихи Гаджикасимов сочинил позже. Ободзинского как исполнителя выбрали и композитор, и автор слов. «А песня, в общем-то, для меня была неинтересная, и я её писал без удовольствия. Был такой момент, когда я на записи с Тухмановым и Гаджикасимовым отказывался от этой песни: ну вот не лежала у меня душа к ней… Я её хотел петь как выдающийся певец, как Том Джонс, а мне тогда было лет ещё мало, я был ещё мальчишкой, и вот мне хотелось её спеть как… ну, такому, уже маститому певцу. А они всё требовали, чтобы я её спел как мальчик, который ещё не целовал девочку. Я возмущался страшно — как я буду петь эту песню первый раз, будто я никого не целовал?! Ну и, в общем, они меня убедили-уговорили. И я вот так именно записал»,- вспоминал потом Ободзинский.

А теперь о грустном. Если бы не радио, эта песня вообще бы оказалась под запретом. Дело в том, что у передачи «С добрым утром!» тогда не было худсовета, и песня прозвучала, не пройдя обязательной цензуры. А вот у фирмы «Мелодия» худсовет был. И в 1970 году рассмотрел эту песню. И запретил! И для записи на пластинку, и для радио и телевидения. Причина? Текст. «В каждой строчке только точки После буквы «л». Ты поймёшь, конечно, всё, Что я сказать хотел. Сказать хотел, но не сумел». Всё дело было в одной букве: «Л». Какой был год? Год столетия В.И. Ленина. И бдительные товарищи углядели в лирической песне намёк на Вечно Живого. А некоторые пошли ещё дальше и предположили, что «Л» – это Леонид Ильич Брежнев. Из-за одной буквы песня была зарезана, запрет на её тиражирование на пластинках был снят только в 1973 году. А вот на советском телевидении эта песня так и не появилась. В том же злосчастном 1970 году председателем Госкомитета СССР по радио и телевещанию стал Сергей Лапин, о пагубном влиянии которого на советскую эстраду я уже писал в части 3 про Ларису Мондрус. Лапин объявил настоящую войну евреям на телевидении, а одессит Ободзинский, по его убеждению, был евреем. Вот как вспоминала об этом первая жена Ободзинского, Нелли: «Восточную песню» записали на телевидении в очередном «Огоньке». Но перед эфиром всю программу отсматривал Лапин лично. Когда дело дошло до Ободзинского, он придрался к стихам: «В каждой строчке только точки после буквы «л»…» Казалось бы — безобидно! Но ему пришло в голову задать вопрос: «А кого это имеет в виду Ободзинский? У нас в стране только одно слово начинается на букву «Л», и это — Ленин! Что за намёки?» И песню тут же вырезали. Только благодаря радио она обрела невероятную популярность в СССР».

После записи этого «Голубого огонька» Сергей Лапин произнёс фразу: «Немедленно уберите Градского!» Ему возразили: «Это не Градский, а Ободзинский». — «Тем более: нам одного Кобзона хватит!»

Но Лапина уже нет, нет, к сожалению, и Валерия Ободзинского, а одна из лучших советских песен 60-х годов осталась.

- сразу в цитатник  [x]
- редактировать  

Понравилось? Поделись с друзьями: